Первой премьерой нового, 78-го театрального сезона станет семейный мюзикл в двух действиях «Маугли». Либретто по мотивам сказочной повести Редьярда Киплинга создал композитор Владислав Сташинский – он же автор перевода и, конечно, музыки будущего спектакля. Художественным оформлением занимается Николай Гадомский, возглавивший труппу забайкальского драматического в начале года. Вместе они – режиссеры нового спектакля. Каким получится «Маугли» зрители смогут увидеть уже совсем скоро – 15 октября, – но уже сейчас известно, что для нашего театра написана особая версия спектакля-притчи. Об идеях, планах, увлекательной работе и важности деталей Владислав Сташинский и Николай Гадомский рассказали в интервью «Культуре Забайкалья».

Ксения Раздобреева: Прежде всего, как сложился ваш творческий союз?
Владислав Сташинский: Нас познакомил мой однокурсник…
Николай Гадомский: …и мой коллега по театру…
В.С.: …уроженец Читинской области актер Дмитрий Павленко. Пообщались и поняли, что можем вместе сделать что-то интересное. Я сразу почувствовал в Николае новаторскую нотку. Мой мюзикл «Маугли» уже 12 лет идет в Московском театре оперетты и в театрах других городов. А произведение искусства только тогда живет, когда оно обновляется, когда в нем появляется что-то современное, интересное, связанное либо со временем, либо с географией. Естественно, для Читы нужен спектакль, который был бы понятен и интересен местному зрителю. И я слышал от Димы, что природа и атмосфера имеет в Чите большое значение, люди здесь ближе к истокам, чем в каменных джунглях Москвы.
Н.Г.: В Забайкалье еще много этнического – буряткие мотивы, буддизм в большой степени развит. В прошлом году мы впервые встретились с Владом, я к тому моменту уже видел «Маугли» и сразу начал думать, что можно добавить местного, колоритного.
В.С.: С Николаем у нас сразу возникло единое представление о будущем спектакле. Наш союз появился в ту секунду, когда пришла идея принципиально новой читинской истории. Оказалось, что для этого здесь все есть – сама среда создана, чтобы сделать новое детище. И чтобы этот спектакль осуществился, понадобилось пересмотреть многие вещи, и в том числе, музыкальное звучание.
К.Р.: Что принципиально изменилось в новой, читинской, версии?
В.С.: Самое главное – это общая концепция. Этническая составляющая ощутима в художественном решении. Николай делает сценографию – это очень важная часть. По его сценографии сразу понятен размах среды – это некий космический лес, то есть собирательный образ. Поэтому здесь присутствует разная этника – от Перу до Якутии, Северной Америки и т.д. Внешняя сторона очень важна, но суть спектакля не изменится. Идея все равно будет глубокой, пронзительной, как она и была внутри самого произведения. Музыка, раз уж мы внедряемся в такой дикий лес, должна быть тоже максимально природная и живая. Сперва я очень хотел, чтобы оркестр играл на спектаклях вживую, но в связи с тем, что в драматическом театре нет постоянных музыкантов, это сложно устроить. На сцене будут барабаны, перкуссионные инструменты, гитара – в труппе очень талантливые актеры, они еще и музыканты, могут всё. И самое главное, что наличие этих живых этнических ритмов даст новую музыкальную канву, которая максимально воздействует на зал и будет существовать в единой стилистике с декорациями. Музыка для меня принципиальная вещь – во многих театрах, где ставился этот спектакль, этнические мотивы оставались на уровне зарисовки, в Чите мы хотим это преподнести мощно, красочно, красиво, по-бродвейски. И вообще мы делаем спектакль по бродвейским технологиям.
К.Р.: «Маугли» станет событием театральной жизни города – это спектакль не только для детей, он будет интересен и родителям.
В.С.: Фантастическая история с масками – и это ещё одно принципиальное отличие. Актеры здесь должны существовать настолько мощно, чтобы их не затмили яркие костюмы, декорации, и главное, маски, чтобы они за всем этим смогли показать свою актерскую индивидуальность. Это безумно сложная задача. Много талантливых рук тут же принялись за творческую работу, есть изумительная художница, которая делает эти маски. Помните знаменитый мюзикл «Призрак оперы» и магию маски, которая задает определенный характер персонажа? Очень хочется, чтобы это действительно была тончайшая работа, ведь легко скатиться до ростовых кукол. История Маугли удивительно драматическая, человеческая, с большим количеством юмора при всей своей серьезности. При этом она еще очень красочная, и мы даем актерам удивительную возможность полностью существовать в шкуре своего персонажа – в прямом и переносном смыслах. Эта шкура начинается с маски, через которую наполовину проглядывает человеческое лицо – но в то же время мы видим, что это настоящий волк, медведь, тигр. Притчевые иносказательные персонажи имеют человеческие характеры и существуют по законам настоящего драматического театра. Мне кажется, это очень интересно.
Н.Г.: Это живой театр – не просто актеры поют песни, а играют по-настоящему – взаимоотношения, конфликты, коллизии.
К.Р.: Репетиции сейчас проходят без масок, но скоро актерам нужно будет их надеть.
В.С.: Боюсь даже думать об этом (смеется). Это момент имплантации – нужно, чтобы актеры в маску вошли, она должна с ними срастись, они должны научиться в ней существовать.
К.Р.: Сейчас уже такую задачу ставите перед артистами?
В.С.: Пока мы ищем пластическое выражение истории. Я думаю, эти наработки будут большим подспорьем актерам для того, чтобы надеть маски. Но это должно быть чудо – когда они встретятся. На первой читке я сказал: «Поймите, для вас сейчас эта маска может стать примерно таким инструментом, как для хорошего скрипача его скрипка». В данном случае это средство, через которое артист работает – работа с предметом, который может стать частью его.
К.Р.: Но это все же не тот уровень отношения с маской, как в японском театре Но?
В.С.: Есть определенная традиция, существующая со времен древнегреческого театра. Маска всегда присутствовала в театре и в прямом, и в переносном смысле – еще с театрального училища знаем, что когда играем роль, мы принимаем виртуальную маску, делаем грим. Мюзикл принципиально отличается от всех форм театрального искусства тем, что у него есть самое мощное эмоциональное воздействие на зал – музыка. Сейчас часто стараются сделать в мюзиклах элементы шоу. И в последнюю очередь мюзиклы думают об истории. Моя принципиальная позиция, и в этом мы солидарны с Николаем, делать не ради очередного спецэффекта. Мы начинаем с истории, которая нанизывает на себя музыку, как мощный эмоциональный пласт воздействия, художественную составляющую, костюмы с масками, но главной остается мысль, зачем должен прийти зритель и с чем он должен уйти из театра. В этой истории есть одна очень важная вещь – это история о настоящей любви, о том, что если ты с любовью относишься к своему ближнему, то эта любовь возвращается к тебе стократно.
К.Р.: Этому способствует финал?
В.С.: То, что в финале погибает волчица, не написано у Киплинга. Эта смерть является очищением – только потеря и настоящая боль может дать человеку осознание того, что он человек. Через сострадание, боль, любовь, даже страшные потери он осознает цену всему и начинает ценить по-настоящему. И слезы Маугли в финале – слезы человека, у которого есть душа. Очень хотелось бы, чтобы этот спектакль с огромным количеством наших новых художественных и музыкальных решений, зрителям хотелось смотреть много раз. Потому что спецэффекты можно посмотреть 1-2 раза, на третий уже будет скучно, а спектакль, который каждый раз будет цеплять человеческие струны души, можно смотреть бесконечное количество раз.
К.Р.: По сути получается, что спектакль представляет собой синтез лучших элементов – внешний эффект от бродвейского мюзикла, драматические линии психологического театра, пластическое решение …
Н.Г.: У нас замечательный хореограф Евгения Ванёва, она услышала и Влада, и меня –пластическую историю в нашей концепции хотелось сделать по-другому, не так, как это звучит в Москве, например.
К.Р.: Пластическую, но не номерную структуру?
В.С.: Верно. В мюзикле есть традиция наработанных танцевальных форм, которые кочуют из спектакля в спектакль. Благодаря тому, что мы работаем в драматическом театре, у артистов есть возможность танцевать не ради танца, а по делу. И Евгения это очень мощно воплощает – она в нашей команде очень дорогой человек.
К.Р.: Так же как и говорить по делу, и петь по делу?
В.С.: Да. В театре есть замечательный музыкальный руководитель Марина Терёхина, с которой мы сейчас понимаем друг друга с полуслова, потому что она действительно чувствует специфику жанра. Здесь нет профессиональных певцов, которые учились в консерваториях, поэтому наша задача заставить артистов петь так, как они разговаривают, и в то же время, чтобы это было музыкально и на хорошем уровне. Николай показал мне, как актеры могут замечательно петь – в предыдущей премьере театра «Я, моя бабушка, Илико и Илларион». В вокальном смысле они уже размяты. Вообще, не в каждом драматическом театре может получиться хороший мюзикл, не каждая труппа способна справиться с партитурой, которая требует умений. В Чите есть очень способные в вокальном плане артисты, которые являются авангардом, а остальные тянутся.
К.Р.: И музыка им в этом помогает – ведь петь нужно будет только вживую?
В.С.: Мы постараемся создать для зрителей полную иллюзию, что музыканты играют здесь и сейчас – запишем отличную команду: рок-группа плюс духовая секция. Это талантливые музыканты, играющие в московских музыкальных театрах, мои друзья-единомышленники. Они к «Маугли» относятся с большой любовью, и это будет слышно. Я надеюсь, что мне поможет довести всё до высокого уровня известный московский звукорежиссер, талантливейший человек Юрий Богданов. Он был когда-то главным звукорежиссером знаменитой «Мелодии», много работал над звуком в наших отечественных фильмах, – и сейчас ему очень понравилась идея записать звук специально для Читы. Я попросил сделать запись в его студии, и он пообещал большую поддержку, потому что ему этот материал дорог – с самого начала мы над ним вместе работали.
К.Р.: Владислав, вы автор либретто, автор перевода и композитор. Для вас первостепенен текст или музыка?
В.С.: Всегда музыка. В первую очередь, музыка это тот важный нерв, та эмоциональная составляющая номера, которая рождается, и она, как правило, неповторима. Любое стихотворение по форме уже не ново – стихотворный размер, даже с современными вариациями – это все равно форма, которая уже существует. Когда я сочиняю музыку, она может быть несимметричной, необычной, как снежинка, которая в природе никогда не повторит другую снежинку. И потом уже на музыку я кладу стихотворение, – это практически сразу происходит – которое наполняет эту абстрактную музыку информацией и конкретным смыслом. Мне всегда была ближе поэзия, умение ёмко и коротко сформулировать мысль. И говорят, в «Маугли» это получилось. А музыка здесь является первостепенной стихийной лесной основой всего.
К.Р.: Как распределится работа над «Маугли» в эти недели, оставшиеся до премьеры?
Н.Г.: Мы вместе с Владом обсудили концепцию, я разминал артистов до его приезда в Читу. Сейчас вместе сделали режиссерские уточнения, а потом я уже буду всё это шлифовать.
В.С.: Самое сложное –– суметь объединить все особенности мюзикла. И для драматического режиссера это сделать не просто.
Н.Г.: Я никогда не работал над мюзиклом, это мой первый опыт.
В.С: Похвально, что Николай не испугался взяться за это. То, что мы здесь вместе работаем – это большое подспорье друг другу. Николай хорошо знает труппу, он ведет сейчас важную настройку артистов. Я работаю по большим вещам – чтобы всё со всех сторон сошлось, как пазл, чтобы все стало единым целым. Если он готовит основу, я уже пытаюсь ее довести до нужного состояния. У нас четко распределены функции, это здорово и дает возможность при всех сложностях – большое расстояние и сжатые сроки – двигаться нашему поезду к премьере.

Для справки:
Владислав Сташинский - автор музыки, либретто и режиссер спектакля «Маугли», композитор, выпускник актерского факультета высшего театрального училища им. М.С.Щепкина, солист театра «Московская оперетта», дипломант театрального форума «Золотой Витязь».
Николай Гадомский – режиссер и художник-сценограф спектакля, художественный руководитель Забайкальского краевого драматического театра, выпускник Российской академии театрального искусства (ГИТИС).

Автор: Ксения Раздобреева

Источник: "Культура Забайкалья" №9 (29 сентября 2017)